Зима.

   Ни лето. Ни осень. Ни весна. Вечер. Все дела сделаны, пора возвращаться домой. Шагаю по окраине деревни, руки в карманах, ушанка с шарфом прячут от мороза лицо, тулуп сковывает движения, но не беда, зато тепло. Снег крупными, но при этом, невесомыми хлопьями медленно опускается с темного неба на светлую, белую землю; переменчивый ветер не дает им спокойно лечь на дорогу – то закружит их, то вновь поднимет вверх, то остановит на мгновенье в воздухе. В свете уличных фонарей этот танец снежинок завораживает и заставляет на некоторое время остановиться у какого-нибудь домика, лишь бы голова не закружилась от круговерти снежной. Валенки хрустят по дороге: приятный звук, успокаивающий, убаюкивающий – хр-хр-хр, позади остаются неглубокие овальные следы, которые через минуту снова пропадут.

   Поворачиваю голову направо, там дом деревянный стоит, дышит через трубу дымом печным, что-то вкусненькое печет хозяйка, через запотевшее окно можно увидеть елку около включенного телевизора, детишки вешают игрушки на зеленую красавицу; налево поворачиваюсь, тут тоже домик, кот на подоконнике с гирляндой резвится, бабка тарелки расставляет на столе, мальчишка часы на стене поправляет. Снег стал валить ещё сильнее, даже глаза приходится иногда прищуривать, колются снежинки, открываю рот, и вот парочка из них уже тает на языке, здорово, как в детстве. Иду дальше. Дедушка чей-то тропинку около дома от снега убирает, лопата деревянная, сам видимо дед делал, хоп, зачерпнул и выбросил в сторону, будто фонтан выходит из-под его лопаты, ещё и ещё, все больше людей стало на улице, заметает, фонтаны стали появляться у каждого домика, дружно работают, разговаривают через улицу, дети рядом снеговиков лепят, снежками бросаются, взрослые дети взрослым помогают.

   Гав. Гав. Останавливаюсь. Оглядываюсь. Там Шарик рычит на меня, валенку норовит укусить, по-дружески, конечно же, поиграть хочет, глажу его по голове слегка припорошенной, а он варежку облизывает и хвостом виляет, нравится ему. Полумесяц вместе со звездами выглядывают на несколько секунд из облаков, преображая небо в сказочное полотно, вот бы сейчас и звездам парить по воздуху так же как зимний белый пух. Тр-тр-тр-тр-тр. Послышалось вдали. Это дядя Витя на тракторе едет, дорогу чистит от сугробов, хороший человек, попросишь – почистит, не попросишь – почистит. Выпить правда любит, но деревню любит больше, вот и помогает всем.

- Давай, садись, подброшу до дома, - с сигаретой во рту, перекрикивая пыхтящий трактор, орет дядя Витя.
- Спасибо, пешочком пройдусь, свежим воздухом подышу! – отвечаю через шарф ему.

 

   Снова иду. Не успел шагнуть, упал, поскользнулся, ничего страшного, взбодрился зато, поднялся, отряхнулся, дальше пошел. Опять упал, а нет, увернулся. Это ребятня с горки на санях катается, на прохожих внимания не обращая, ладно, пускай, в их возрасте на многое можно пока внимания не обращать. А в моем возрасте можно отобрать, то есть вежливо попросить у детишек сани, забраться на горку, разогнаться и съехать вниз, успев при этом затормозить у реки, так ведь и в воду можно на санях-то. Хотя там лед, но все равно страшно.

   Вот уже и дом показался. На встречу кто-то идет: девушка с парнем, взявшись за руки, гуляют, проверяют на морозоустойчивость свои чувства. За ними женщины идут, кто-то по двое, некоторые по трое-четверо: тоже прогуливаются, сплетнями обмениваются, а может в гости к кому-нибудь собрались или на горку все пошли, на санях кататься. Снег, видимо, не собирается сегодня спать, пурга тревожит вечер, лают собаки вдали, мычит чья-то корова в сарае, пьяницы поют в каком-то дворе, где-то все ещё слышно гудение дяди Витиного трактора. Тропинка к дому почищена, из трубы дым вырывается, в окнах горит свет, тени видны на шторах, суета внутри какая-то, к празднику готовятся или меня ждут, наверное, все-таки меня ждут как праздника. У забора снеговик руками машет, елочка гирляндами окрашена, Мухтар из будки приветствует хозяина, замерз бедолага или просто лень вылезать из теплого убежища. Открываю калитку, отряхиваю веником валенки, захожу в дом. Родители, братья, сестры, друзья, близкие: все любимые в доме. Столы накрыты, дровишки потрескивают в печи, Кеша обвивается вокруг моих ног, скоро полночь. Снимаю тулуп, валенки, шарф и думаю: «Ну и что, что мороз, ну и что, что снег валит, пускай скользко, поскользнулся, пусть темнеет рано и река во льду. Пускай. Мне это нравится. Я это люблю. Я люблю зиму!». И в свои 25 лет (да и в 30 будет также и в 40 и в 50) мне достаточно увидеть как хлопья снега кружатся в свете уличных фонарей, чтобы почувствовать эту любовь, чтобы наполнить себя праздничным, новогодним настроением, чтобы снова окунуться в мир сказочного детства. Хотя детство мое и не кончалось, и не кончится никогда.